Чтение вновь стало модным занятием.
Начало ХХІ века – это ренессанс исторических романов, однако написанных совершенно по-новому, расцвет мультикультурной литературы и бум скандинавского криминала.
Если что и стоит вспомнить о прошедшей декаде в мировой прозе, так это о возвращении к историческим темам, включенным в эпическое повествование. Речь идет о возрождении исторического романа, но написанного совершенно по-новому.
Символом десятилетия остается внушительных размеров (тысячи страниц!) роман Джонатана Лителла "Благоволительницы". Признания старого SS-оберштурмбанфюрера (во время войны "сотрудника" айнзатцгруппы), касающиеся уничтожения евреев на востоке, у некоторых читателей и критиков вызвали отвращение. В основном, из-за описаний преступлений и извращенных сексуальных опытов героя. Но в то же время он пробудил совершенно противоположные чувства – восхищение размахом романа, небанальным слогом, смелостью в подходе к деликатным темам и одновременно стал причиной ревности к известности молодого (на момент издания своего дебюта Лителлу было 39 лет) писателя. Сегодня каждый автор, стремящийся остаться в вечности, мечтает написать своих «Благоволительниц».
Историческая тенденция прослеживается и в текстах других романов последних лет, изданных такими великими людьми, как Филипп Рот ("Заговор против Америки"), Петер Эстерхази ("Небесная гармония " и "Исправленное издание") или Хавьер Серкас, чья книга «Солдаты Саламина», получившая самую высокую оценку Сьюзен Зонтаг и Марио Варгас Льосы, вновь пробудила дискуссии о гражданской войне в Испании. В когорту «исторических» также вписываются монументальные книги лауреата Нобелевской премии Орхана Памука, а страшные истории уничтожения людей являются главными темами произведений Герта Мюллера.
Впрочем, в литературе последнего десятилетия присутствуют не только исторические темы. Отдельное внимание стоит уделить британским писателям. К примеру, посмотреть на имена обладателей последней Букеровской премии: триумф празднует мультикультурная литература, написанная на английском языке авторами, корни которых находятся в совершенно разных частях земного шара. Самый яркий образец – книга Зэди Смит "Белые зубы", ставшая настоящим феноменом в литературном мире.
Итак, десятка книг, обязательных для прочтения всеми, кто хочет составить представление о мировой литературе прошедшего десятилетия.«Небесная гармония» (2000), Петер Эстерхази
Самый известный венгерский постмодернист стал автором самого заметного венгерского исторического романа. «Небесная гармония» - один из самых колоритных европейских романов за последние 50 лет. Недаром Эстерхази считается настоящим мастером словесной эквилибристики.
Эстерхази - отпрыск аристократического рода - описал историю своей семьи с размахом, побуждающим читателя к идолопоклонничеству. Плюс к этому - с типичной иронией и характерной венгерской грустью. Главным героем романа Эстерхази сделал своего отца. Но жизнь дописала продолжение истории: после выхода "Гармонии", писатель узнал, что его отец был информатором тайной венгерской коммунистической полиции. В итоге Эстерхази написал своего рода приложение к "Гармонии" - книгу "Исправленное издание". Читать их нужно именно в таком порядке.
«Белые зубы» (2000), Зэди Смит
Действие дебютной книги британки с ямайскими корнями разворачивается в Лондоне, временной отрезок – с 70-х годов прошлого столетия по настоящее время. Это история с привкусом сатиры о друзьях времен Второй мировой войны – англичанина и бенгальца, истории их детей и знакомых. А вместе с этим – и панорама изменений западного мира постколониальной эпохи, ставящей вопросы о транснациональном лице будущего общества. Книга Смит была опубликована за год до 11 сентября, и хотя с тех пор появилось нескольких романов о террористических нападениях, именно книга Смит лучше других раскрывает сложность мира, в котором эти нападения стали возможными. К тому же, именно «Белые зубы» открыли миру богатства поликультурной литературы.
«Аустерлиц» (2001), В.Г.Себальд
Оцененный лишь после смерти гигант немецкой литературы ХХ века жил – и физически, и ментально – вдалеке от Германии. Его последний роман рассказывает о судьбе историка искусства, который в результате стечения обстоятельств узнает тайну собственного происхождения – он сын евреев, погибших во время Холокоста. Эту мелодраматическую историю Себальд рассказывает узнаваемым с первого взгляда спокойным стилем, избегая излишней сентиментальности. Не менее, а может, даже, и более важными, чем герои романа, для Себальда стают эмблемы старой буржуазной культуры - курорты, дома, книги – описанные с чувством и опаской как символы мира, породившего Холокост. Себальд напоминает, что мы все еще живем на руинах.
«Платформа» (2001), Мишель Уэльбек
Если бы поклонникам Уэльбека позволили выбрать самый громкий его роман, они, несомненно, выбрали бы "Элементарные частицы". Несмотря на то, что книга вышла еще в конце двадцатого века, об этом творении французского писателя, настоящего «несносного ребенка» современной мировой прозы, нельзя не упомянуть. Писатель, который за последний десяток лет ввел в замешательство не одного читателя, о котором шли ожесточенные споры, о политических и моральных (!) взглядах которого велись громкие дискуссии, стал одной из крупнейших литературных звезд современности. "Платформа" – это портрет современного западного обывателя. Хотя это, скорее, не-человек, человек без чувств, разочарованный и потерянный, который последним пароксизмом своего существования хочет испытать хоть какие-то чувства, пусть даже эти чувства неизбежно будут ущербными. Мы боимся Уэльбека, поскольку подозреваем, что он пишет о нас.
«Стамбул: Город воспоминаний» (2003), Орхан Памук
Нобелевская премия обратила внимание на одного из самых талантливых и универсальных рассказчиков современной литературы. Памук регулярно публикует очередные романы в объемах, от которых кружится голова, но именно этот первый том воспоминаний стал его самой оригинальной книгой. Причина? Стереотипная история формирования личности через пространство искажается, поскольку само пространство сомневается: в себе и своих корнях, лабиринтах, призраках. Книги Памука приобрели политическую подоплеку в эпоху столкновения цивилизаций, но "Стамбул" рассказывает не только о Турции, но и о духовном состоянии нашего времени.
«Заговор против Америки» (2003), Филипп Рот
Соединенные Штаты под властью фашистов? Да, это могло произойти, - твердит Филип Рот, не знающий устали американский летописец ХХ века. Конечно, это самая что ни на есть историческая фантастика, но весьма правдоподобная: в 1940 году Рузвельт проигрывает президентские выборы народному любимцу Чарльзу Линдбергу, мастеру авиации, а заодно - симпатику фашизма и поклоннику Гитлера. А поскольку Рот обычно пишет об американских евреях, то и на этот раз это роман о еврейской судьбе в охваченной нацизмом Америке. Книга интересна тем, что стала абсолютно нетипичной для автора, породившего одного из самых известных в истории вымышленного писателя - Натана Цукермана.
«Убежище» (2004), Элис Манро
Одна из самых известных современных писательниц остается в Украине почти неизвестной. "Убежище" - это отличное введение в ее творчество, на которое опирается немало ее рассказов. Описывая судьбы персонажей на фоне Британской Колумбии и провинции Онтарио, Манро создает хронику социальных и моральных потрясений второй половине двадцатого века, рассказывая о том, что вне времени остаются необязательность, любовь, быстротечность. "Манро может заключить в каждую из своих историй такую глубину и мудрость, которые многие писатели не могут постичь и до конца жизни" – утверждают критики. Рассказы Манро – отличное доказательство жизнеспособности реалистической литературы.
«Миллениум» (2005-07), Стиг Ларсонн
Умерший в 2004 году швед в американских списках бестселлеров победил даже Дэна Брауна. О гении криминального романа написано почти все, но этого в любом случае недостаточно: его триллеры наполнены отголосками классики – от Агаты Кристи до Астрид Линдгрен. Именно Ларссону положена медаль за создание самой магнетической фигуры десятилетия. Лизбет Саландер – жертва, ставшая мстителем, хакер и бисексуальная социопатка - захватила воображение масс. Следующее десятилетие тоже будет принадлежать ей - Дэвид Финчер готовит первую часть американской версии фильма "Миллениум" (премьера состоится осенью 2011 года).
«Благоволительницы» (2006), Джонатан Лителл
Максимилиан Ауэ – эсесовец, эстет, любитель музыки, гомосексуалист, влюбленный в сестру, преступник, наделенный, меж тем, чувством вины за совершенное преступление, - фигура отталкивающая и одновременно привлекательная. Без сомнения, она войдет в историю литературы так же, как и герои Достоевского. Вполне вероятно, что именно Лителл станет "Достоевским двадцать первого века?".
Подвиг Лителла состоит в том, что задавая фундаментальные вопросы вроде «откуда появляется зло?», «это люди злы, или система?», «почему культурный, образованный человек становится варваром-убийцей?»,он не дает ответов. Это книга провоцирует горячие споры, а именно этого сегодня так не хватает современной литературе. Намного больше, чем восторгов по поводу количества проданных экземпляров. В мире, где все меньше обсуждают литературу, а все больше - продвижение по службе, книга Лителла стала бодрящим вихрем.
Старый Ауэ рассказывает свою историю, работая на кружевном промысле. Такой же кружевной получилась и книга Лителла.
«Лето. Сцены из провинциальной жизни III" (2009), Дж.М.Кутзее
Кутзее был известен в мире и до получения Нобелевской премии, но награда 2003 года стала катализатором перевода книг писателя на другие языки. К тому же, именно она закрепила за писателем из Южной Африки звание современного моралиста. В последнее десятилетие, благодаря книгам "Юность " и "Годы", Кутзее закончил автобиографическую трилогию "Год для мальчиков", запущенную в 90-х годах. Ее тема - признание своей ответственности за апартеид, а также тезис о том, что все люди живут в упадничестве. Примером Кутзее служила автобиография Толстого. Он, как и Толстой полтора века назад, доказывает, что нет более неискреннего жанра, чем автобиография. И же, как и Толстой, провоцирует обвинения в высокомерии и гордости.